Убийство со взломом - Страница 95

– Четырехкратное взятие под стражу за нападение при отягчающих обстоятельствах, два ареста за вооруженный грабеж. – Питер сверялся со своими записями. – А кроме того, обвинение в убийстве, впоследствии отведенное.

– Да, мы с вами смотрим в одну и ту же бумагу. Там все правильно перечислено, – подхватил Стайн. – Да, обвинения в убийстве там тоже имеются. Почему вы не рассказываете того, что собирались рассказать, Вэйман? – мягко подсказал он клиенту.

Каротерс поднял глаза на Питера и вновь опустил их. «Боится, – подумал Питер, – негодник несчастный, я бы тоже боялся на его месте!»

– Не убивал я Джонетту, – на едином выдохе произнес Каротерс. – Все не так, как говорят. Ничего они не понимают, ясно?

– Вэйман хочет сказать… – начал Стайн.

– Погодите-ка, я и сам скажу. Ведь вы же велели мне сказать.

– Хорошо, Вэйман. Вы правы. Простите, – сказал Стайн.

– Я что говорю: не убивал я Джонетты. Я любил ее.

– Но Уитлока вы убили? – парировал Питер. Каротерс растерянно оглянулся на Стайна.

– Мой клиент хотел бы прояснить некоторые детали убийства Уитлока при условии, что будет уверен в том, что второе убийство…

– Никаких условий, Стайн! Я ничего не могу обещать. Я не стану этого делать, и главный прокурор этого не потерпит. – Питер взглянул на часы. Приступил ли уже к десерту Хоскинс? – Я выслушаю то, что вы собираетесь рассказать, и сравню это с известными мне фактами. Но никаких обещаний я давать не намерен и никаких сделок не будет. Поняли? Решение за вами.

Каротерс покосился на Стайна, который молча кивнул.

– Ладно, – заговорил Каротерс, и голос его был звучным, приятным. – Значит, так. Будь что будет – я это знаю. Все равно у меня есть что сказать. Может, это и не поможет мне, как вы говорите, но и права свои на помилование я тоже знаю, верно? И говорю я по доброй воле. Того хлыща Уитлока убил я, он меня врасплох застал, чего мне было делать? Но я совсем не про то. Джонетту я не убивал! Я любил эту девушку, мы с ней были как родные, понятно? Может, и не все между нами гладко было, может, я и куролесил, когда мы с ней подружились. Мы с ней выросли вместе в Северном Филли, вот так-то, парень. И девушка она была такая… совсем особенная девушка, я таких раньше и не встречал. У меня бы и рука не поднялась.

– Как вас занесло в ту квартиру?

– Я вернулся домой…

– После ограбления магазина?

– Угу. Мы отъехали, поделили выручку, и я собирался это дело отпраздновать, пошел в бар, как я и говорил следователям. Мы хотели взять дури…

– Кокаина? – уточнил Питер. На лбу у Каротерса проступила испарина – он был взволнован рассказом о том, что могло оказаться правдой.

– Да, да. Но я пошел домой. У меня автоответчик есть, и когда я вошел, там красный огонек мигал и указывалось, что шесть сообщений было. Я прокрутил сообщения, и все они были от Джонетты. Она мне звонила, потому что была очень встревожена.

– Откуда она звонила? – спросил Питер.

– Из какого-то платного автомата, – отвечал Каротерс.

– Поэтому-то звонки и не были отслежены, – заметил Стайн, опережая мысль Питера. – Звони она из квартиры, мы мсгли бы легко доказать, что она звонила Каротерсу.

– Но это доказывало бы лишь то, что между ними состоялся разговор, – заметил Питер. – На суде я мог бы возразить, что это была ссора и что поэтому он и заявился к ней.

В комнате стало тихо.

– Продолжайте, – сказал Питер.

– Ну, в общем, находилась она в Западном Филли на квартире у ее дружка. Кто-то говорил с ней и предупредил, что она в опасности, не с теми людьми связалась и лучше бы ей отвалить, ясно? Я даже и не знаю, когда все это было, в тот вечер или раньше когда-нибудь. Она начала мне объяснять, как они ее не любят, как уже однажды было, что кто-то влезал к ней и устраивал там погром. Говорила, что обратиться в полицию не может, потому что не знает, что с ней тогда будет, что сделают эти люди, потому что у них и связи, и все. Говорила что-то вроде того, будто людям, которым обычно доверяют, она доверять больше не может. Что ей кажется, что за ней следят – машина какая-то ехала за ней, когда она шла домой в тот вечер. Было поздно, а она говорила, что машина эта вроде все еще на улице стоит, она ее видит, и с каждым звонком голос ее был все тревожнее, будто до нее доходить начинает, она была в панике и не все мне говорит, понимаете? Последний звонок был, похоже, минут за десять до того, как я вернулся, она сказала, что боится идти в квартиру.

– И все это осталось на автоответчике?

– Хрен! – взорвался Каротерс, сверля Питера яростным взглядом.

В дверь постучал охранник.

– Все в порядке, коп, – крикнул ему Питер. Каротерс свирепо сверкал на него глазами.

– Что, похож я на идиота, у которого остаются записи на автоответчике? Нет, ничегошеньки не осталось, потому я вам все и рассказываю. – Каротерс потер себе виски. – Я стер эту чертову запись сразу же, прослушал и стер, ведь это же улика, что меня дома не было. – Он сокрушенно покачал головой. – Так что я даже и звонить не стал, а прямо поехал в Западный Филли, гнал как только мог.

– У вас есть ключ от ее квартиры?

– Да, она давала мне ключ. У нас уговор был – она могла и с другим встречаться, а все равно давала ключ, понимаете. Мы же были как родные, уж сколько лет как вместе.

– А сколько именно лет? У вас есть доказательства ваших отношений?

Каротерс с несчастным видом покачал головой из стороны в сторону.

– Ой, ну чего вы с такой ерундой ко мне лезете? Доказательство мое… да ребенок у нас с ней, вот что! Тайлер с прабабкой своей живет.

– Имя прабабки?